На днях в нашем магазине была презентация книги Сергея Савельева "Целебральный сортинг". Автор по громкой связи рассказывал о содержании книги и о своих взглядах на эволюцию человека. Позже я пролистала книгу, которая для меня оказалась всё-таки написана слишком наукообразным языком, и к тому же скучновата, так что целиком её я читать на стала. Но там был изложен взгляд на то, чем мы, русские, отличаемся от европейцев, почему запад с востоком сходятся с таким трудом, и почему на западе отношение к нам такое насторожённое, да и мы их во многом не понимаем. Не уверена в правильности теории Савельева, но мне она показалась интересной.
Человек выделился из животного мира, когда его мозг начал развиваться отдельно от тела. У всех остальных животных не так, у них мозги меняются настолько, насколько этого требует обслуживание остального организма. Вырос хобот у слона - появились и отделы в мозгу, заведующие его движением. Эволюция мозга всегда сопровождалась изменениями тела, и только человек физически не меняется вот уже сколько тысяч лет, но при этом содержимое его черепной коробки может разительно отличаться (при том, что строение мозга в целом тоже стандартно).
Предпосылки к этому возникли в те времена, когда наши предки жили в Африке в условиях пищевого изобилия. Исчезла, или во всяком случае потеряла свою остроту конкуренция за пищевые ресурсы, соответственно поведение перестало быть настолько заточено на поиск пищи. Теперь особь могла себе позволить быть эксцентричной, нелюдимой, иметь любые наклонности, кроме уж совсем откровенно суицидных - и всё равно оставалась жива. Конкуренция разворачивалась в основном за внимание самок, которые, перестав нуждаться в обязательном покровительстве самца для выживания своего и потомства, стали капризны и разборчивы, да за положение в стае у тех, кто нуждался в признании или власти. И вот тут как раз умение выделиться, повести себя нестандартно, привлечь к себе внимание, стало плюсом, дающим эволюционное преимущество. У наших двоюродных братцев-обезьян это тоже до сих пор прослеживается - обезьяна, добывшая где-то пустую канистру и научившаяся колотить в неё палкой мгновенно повысила свой статус в стае. Как тут не вспомнить рок- и прочих музыкантов, имеющих кучу поклонников...
А потом Золотой век кончился. Предки снова были вынуждены выживать, и в поисках новых ресурсов начали расселяться по нашей планете. И вот тут вдруг выяснилось, что умение изобретать что-то новое и усваивать новые, до сих пор нехарактерные способы поведения, выстраивать новые нейронные связи в мозгу отменили необходимость в эволюции всего остального тела. Зачем отращивать шерсть, если можно изобрести одежду? Зачем становиться специализированным хищником, если лук и стрелы сводят на нет преимущество добычи в скорости, а нож разделывает мясо не хуже, чем клыки и когти?
Но тем не менее выживать в одиночку стало трудно, а часто и вовсе невозможно. Люди стали образовывать сообщества, и их мозги начали эволюционировать в сторону социализации - умения усваивать и подчиняться правилам общежития, даже если отдельной особи они не нравится и невыгодны. Это породило множество прекрасных вещей, вроде милосердия, заботы о слабых и больных, стремления к справедливости - но так же породило и конформизм, соглашательство, неприятие отличающихся.
Вот и получилось, что в густонаселённой и сравнительно маленькой Европе развитие мозгов пошло как раз в сторону конформизма. Войны, религиозные и прочие преследования основательно выпалывали тех, кто не был готов подчиняться правилам, и деваться от этого было некуда. Да, потом появился Новый Свет и прочие колонии, и недовольные своей жизнью в старушке-Европе хлынули туда (не всегда по своей воле), но в условиях фронтира в обществе порой требуется даже более жёсткая дисциплина, чем в сравнительно мирных и цивилизованных странах. В результате европейское общество весьма законопослушно и охотно соблюдает правила и традиции, как писаные, так и неписаные. В России, с её огромными пространствами и редким населением, условия были другие. Даже после объединения в единое государство центральной власти чисто физически трудно контролировать территорию, через которую даже самый быстрый гонец будет ехать год. Соответственно, положение "что ни город, то норов, что ни деревня, то обычай" сохранялся вплоть до самого последнего времени. На худой конец недовольные существующими порядками могли просто сняться с места и уехать туда, где условия устраивали их больше, либо и вовсе куда-нибудь в глушь и жить там по собственному разумению. Свободной земли много! Конечно, это сопровождалось трудностями и лишениями, и тем не менее, возможность была.
В результате наши с вами мозги оказались куда архаичнее европейских, в них царит куда больший разброс убеждений, мнений и привычек. Если в Европе люди охотно соглашаются следовать золотой середине (ну, или серой, это как посмотреть. Эволюции, в конце концов, абсолютно всё равно, в какую сторону двигаться, если это обеспечивает преимущество в выживаемости), то у нас всегда найдётся прослойка недовольных, которые лучше знают, как. И готовы послать и власть с её приказами, и законы, и обычаи. Потому и власть у нас постоянно приобретает диктаторские черты - не из-за того, что у нас народ-раб, как утверждали иные радетели за свободу, только и жаждущий посадить себе на шею очередного тирана, а как раз наоборот: потому что у нас люди даже слишком свободолюбивы и неуступчивы, и если власть хочет сохранить хоть какую-то эффективность, ей приходится заставлять несогласных. Ибо ждать, пока несогласные согласятся или хотя бы пойдут на компромисс можно до морковкина заговенья. Как была сказано в одной статье, анализирующей какую-то там политическую ситуацию: если в Европе считается, что при всём уважении к правам меньшинства править всё же должны выразители воли большинства, то у нас считается, что править должен тот, кто прав. Причём степень правоты нередко выражается степенью готовности пойти ва-банк.
Потому и не складываются у нас отношения с заграницей - мы чужды им, а они нам. И это чувствуется, хотя на личном уровне проблем с коммуникаций вроде как и нет, если не считать языковых барьеров.
Вот такие пироги.